Я иду, я спешу по хребту каменистому —
 Котловины, обрывы со всех сторон,
 И весенние травы, и мхи серебристые
 Шелестят и блестят, как обманный сон.
 Ветер веет и гонит; угрозы взвились,
 Уж нога на уклонах срывается,
 Мой малиновый шарф развевается —
 Унесет меня с кручи вниз.
 Я спешу, я несу всю мятежность вины,
 Словно тяжкое давит похмелье.
 Ах, укрыться, зарыться в глухом подземелье
 И стать тише самой тишины!
 Что сказать, как начать, чтобы сердце унять,
 Поискать ли мне травы целебные?
 Или сеять и ждать, и с зерном умирать,
 Чтоб воскреснуть с колосьями хлебными?
 Как уйти из-под вихря, с крутого хребта?
 Всем ли в мире дано искупление?
 Где-то голубя белого есть оперение,
 Ах, и благость, и легкость прощения,
 И вся кротость христа!
 _________
 Я лежу близ оливы под краем отвесным,
 И усталое сердце стучит,
 Грех стал проще и стал бестелесным,
 Притомился и стихнул стыд.
 Бег по круче и ветер теперь не нужны,
 Дар вины я приму терпеливо.
 И всю горечь земли, все обманы весны
 Освятит голубы олива.
Аделаида Герцык — Вина: Стих
> 

